находясь  под  влиянием внут-ренних  запретов  на  то,  чтобы  увидеть нечто

подобное, отгонял от себя  все связанные  с этим мысли  и чувства. Последнее

удалось  ему  ценой целого  ряда невротических  симптомов, которые  особенно

манифестно проявились в совершении религиозно окрашенных действий. Подоб-ное

часто приводит к характерным комбинациям, вроде высказыва-ния моего пациента

-- "Прости мне грехи мои. распутный козел",--  например.  "Бог и  кал" (Gott

und  Kot) или "Бог  и свинья" (Gott und  Schwein); комбинации, которые ввиду

строгих  запретов  на подобные кощунственные выражения  неизбежно влекут  за

собой соответствен-ные покаянные действия.

     До сих  пор важная в образовании будущих психоаналитиков пока-зательная

история  о  "Человеке-волке"  была  критически  дополнена  в  более  поздних

публикациях  (Gardiner, 1972;  русский  перевод см. Человек-волк  и  Зигмунд

Фрейд. Киев.  1996).  С  психологической  сторо-ны  эту историю  избрали как

пример  того. что  психоанализ  ни в  коем  случае  не  в  состоянии  научно

объяснить  невротическое поведение  (Perrez,  1972).  Действительно,  анализ

Фрейдом случая "человека-вол-ка"  выявляет  на современный взгляд целый  ряд

недостатков. Скорее  всего  Фрейд  находился под  чересчур сильным  влиянием

господство-вавшей  над  ним  в  то  время  теорией  эдипового   комплекса  и

рассматривал  многослойный   материал,   предоставляемый   ему   пациентами,

преимуще-ственно в этом духе.  Роль покинутого ребенка, ищущего компромисс с

помощью горничной и других слуг, была распознана столь же недос-таточно, как

и социальная проблематика отношений  между барчуком и зависимыми от помещика

работниками и прислугой. Проблематичным остается  вопрос --  соответствовало

ли действительности толкование, данное Фрейдом "волкам"  как символу скрытой

за этим сексуальности родителей в прародительской сцене, или ближе  к истине

были другие интерпретации. Поэтому случай "человека-волка" вообще не годится

в  качестве доказательства "за"  и  "против" психоанализа.  Сравните  так-же

"Разговоры" с человеком-волком" (Obholzer. 1980).

     Дальнейшая казуистика

     В связи с этим я предпочел бы вернуться к личным клиническим  примерам,

в которых я  сам  имею возможность перепроверить собствен-ные  интерпретации

реакций пациента:

     42-летний  старший  преподаватель  испытывал  болезненную  потреб-ность

соблюдать ограничение  скорости  при  поездках  на автомобиле (при  этом  он

дополнительно наслаждался маленьким садистическим удовольст-вием,  когда  за

ним  собирался  целый  хвост  автомобилей).  После  преодоле-ния внутреннего

сопротивления он вспомнил о гомосексуальных дейст-виях, которые он пережил с

соседским мальчиком, когда ему было шесть лет. Ему  удалось  установить, что

он  всегда  испытывал"желание овладеть сзади козой его  родителей.  Подобные

воспоминания   были   для   него   не  менее   шокирующими,   чем   импульсы

"безнравственно"  прикасаться к  стоящей  перед ним  школьнице. Он  вырос  в

религиозной  среде, в  которой  строго-настрого  были  запрещены  не то  что

сексуальные стремления, а просто любое  удовольствие. Уже одно представление

о  сексуальном действии  было  предосудительным  ("Кто смотрит на женщину  с

вожделением, тот уже  прелюбодействует с нею в  душе своей".  Матф.  5, 28).

Осознание шокировавших  его инстинктивных  порывов с помощью  психоаналитика

помогло ему впоследствии расценивать свои желания уже не как нечто скверное.

Дополнительный  опрос,  проведенный через десять лет, показал, что симп-томы

не возобновились.

     31-летний бизнесмен,  имеющий  двух  детей,  испытывал навязчивый страх